Соотношения языковых структур фердинанд де соссюр. Лингвистическая концепция фердинанда де соссюра. Язык не есть организм

Соотношения языковых структур фердинанд де соссюр. Лингвистическая концепция фердинанда де соссюра. Язык не есть организм

Швейцарский ученый Фердинанд де Соссюр по праву считается основателем структурализма. Его также называют отцом такой дисциплины, как семиология. Лингвистика двадцатого века была бы немыслима без этого человека. Влияние ученого очень разнообразно. Он не только заложил начало Женевской школы лингвистики, но и повлиял на философское восприятие языка, речи и их воздействия на наше сознание. Он также первым открыл синхронический подход. То есть ученый предложил рассматривать структуру каждого языка в определенном временном периоде, а не только в историческом развитии. Синхрония сыграла роль революции в лингвистике. Этим подходом пользовались языковеды на протяжении всего двадцатого века.

Фердинанд де Соссюр: биография

Родился знаменитый лингвист в Женеве, в ноябре 1857 года. Его родителями были мигранты из Франции. Когда юноше исполнилось восемнадцать, он поступил в Лейпцигский университет (Германия). Студентом он опубликовал свою первую работу, посвященную системе гласных в индоевропейских языках. Это была первая и единственная книга, изданная при его жизни. В 1880 году Фердинанд де Соссюр уже имел степень доктора наук и переехал работать во Францию, потому что берлинские ученые стали конфликтовать с ним, не приемля новаторства. Начал он с преподавания санскрита в высших школах, а затем стал секретарем Лингвистического общества в Париже. Последние годы жизни ученый читал лекции в Женевском университете. Он умер 22 февраля 1913 года в швейцарском кантоне Во (Вюфлан).

«Курс общей лингвистики»

Эта работа Фердинанда де Соссюра считается основной и наиболее значимой в его творчестве. На самом деле она представляет собой курс лекций, прочитанных ученым в университете. До сих пор идет дискуссия, можно ли считать этот труд полностью принадлежащим самому лингвисту, ведь его опубликовали два последователя Соссюра - Шарль Балли и Альбер Сеше. Сам автор вроде бы не имел намерений издавать свои лекции. В этом труде Фердинанд де Соссюр дает определение семиологии. Он называет ее наукой о том, как знаки воздействуют на жизнь социума и по каким законам осуществляется взаимосвязь общества и символов. Ученый разделяет семиологию по функциональному признаку. Одна ее часть - психологическая. Другая же - лингвистическая - призвана выяснить, какое значение в системе социума имеет язык. Ведь он тоже состоит из знаков. С этим же вопросом Соссюр связывает и место лингвистики в системе наук.

Разница между языком и речью

Проблема такого разделения - одна из основных в работе Фердинанда де Соссюра. Язык связан с понятием социального и существенного. Речь имеет отношение к индивидуальному и случайному. Язык дается субъекту как бы извне, он сам по себе имеет коллективный характер. Речь же предполагает наличие рефлексии, воли, собственно понимания. Она является индивидуальным инструментом общения для каждого человека. Язык и речь различаются еще и тем, что первый является однородным феноменом. Это знаковая система, где соединяются смысл и выраженный в звуках образ. Речь же имеет физическую функцию (донесение акустических волн), она заставляет двигаться органы, с помощью которых мы разговариваем. Кроме того, она несет в себе представления и понятия, связанные со звуками. Язык и речь, конечно же, объединены между собой и не могут существовать друг без друга. Но последний является как бы основанием для первой. Ведь речь - это только конкретные высказывания носителя языка, а наука должна заниматься исследованием системы элементов.

Основы лингвистики Соссюра

Исходя из теории разделения, ученый предложил считать язык основным при исследовании всех феноменов речи, в том числе психологических и общественных. Именно он является основой лингвистики как науки. Языковая система знаков состоит из звуковых образов и понятий. Первые являются инструментами, а вторые несут смысл. Связь между ними часто лишена внутренней или естественной логики, она произвольна, или, скорее, ассоциативна. Тем не менее акустические образы и смысловые понятия представляют собой неразрывное целое, словно лицевая и оборотная сторона листа бумаги. Такое единство называется языковой сущностью. Они разграничены по времени. Каждая из них, взятая по отдельности, представляет собой языковую единицу, соответствующую понятию.

Ценности, связи, отношения

Лингвистические концепции Фердинанда де Соссюра представляют язык как систему знаков, имеющую четкую структуру. Но она имеет свои особенности. Язык - это, прежде всего, система ценностей или значимостей. Так швейцарский лингвист назвал отношения одной сущности или же единицы к другой, которые взаимодействуют словно несколько листов одной книги. Но структуру языка нельзя определить позитивно, а только дифференциально, то есть по различиям в смыслах и звуках. То есть каждый знак является тем, что делает его отличным от другого. Отношения и различия между единицами и значимостями бывают двух видов. Прежде всего, это синтагматические связи. Так Соссюр назвал временные отношения между языковыми единицами, когда во время высказываний понятия следуют друг за другом. Ассоциативные же связи - это сходство по смыслу или же звучанию.

Синхронический подход

Еще в раннем своем труде Соссюр предположил, что в раннем индоевропейском языке, который являлся предком санскрита, древнегреческого и латыни, существовали фонемы, которые затем исчезли. Он назвал их ларингалами и с помощью этих утраченных звеньев пытался объяснить эволюцию языков. Его гипотеза во многом оказалась верной. Например, при расшифровке хеттского языка, обнаружили многие исчезнувшие фонемы (гласные звуки), о которых говорил Соссюр. Это стало доказательством более позднего тезиса о том, что историческое и сравнительное лингвистическое исследования, с точки зрения ученого не имеют смысла без синхронического подхода. Для того чтобы понять, какие изменения произошли в языке, нужно анализировать его состояние в нескольких конкретных моментах его развития. Только тогда можно делать выводы. Сочетание обоих методов анализа - диахронического и синхронического, то есть сравнительного и дескриптивного - идеально для лингвистики.

Структурализм

Сам этот термин появился в XIX веке при изучении химии. Он означает совокупность стойких связей, сохраняющих свои свойства при внутренних и внешних изменениях. Соссюр, как мы видели выше, стал применять этот термин при изучении языка. В исследованиях по поводу синхронности и диахронности он настаивал на том, чтобы дополнять, а то и заменять, эволюционный метод структурным анализом. Он предлагал изучать лингвистические и социологические явления путем, подобным срезу в шурфе шахты, когда можно выделить такие знаковые конструкции, которые оставались бы неизменными. Последователи Соссюра вывели из этого правило о том, что для науки отношения между элементами такой системы - важнее, чем сами ее составляющие. Лингвист впервые четко сформулировал специфику языка убедительно, четко и математически точно. А также обосновал его системность.

Социологический подход

Но не только в лингвистику внес вклад Фердинанд де Соссюр. Труды по языкознанию этого ученого оказали влияние на социологию и философию. Да и сама его лингвистическая теория тоже опиралась на методологию предшественников - Дюркгейма и Конта. Соссюр считается основателем французской социологической школы, поскольку его теории выходили далеко за рамки языковедения. Он задумался о смысле знаков в жизни общества и управлении им. Язык при таком подходе играет главную роль, прежде всего как средство коммуникации. А знаки представляют собой коды общения.

Наследие

Соссюр, его ученики и последователи создали целую школу научных воззрений не только о языках, но и знаковых системах. Она стала фундаментом очень распространенной в XX веке структурной лингвистики. Семиологией назвал ее сам Фердинанд де Соссюр. Семиотика - такой термин предложил коллега ученого, отец философии прагматизма, Чарльз Пирс. Именно его название более прижилось в прошлом и нашем столетии. Но Соссюр сумел вывести языкознание из кризиса, в котором оно находилось в начале ХХ века. Этот человек, которого считали одним из самых светлых умов в лингвистике, повлиял на все гуманитарные науки нашего времени. И даже если некоторые его теории немного устарели, основные концепции Фердинанда де Соссюра до сих пор лежат в основе исследований XXI века, в том числе и искусство предвидения.
К началу XX в. недовольство не только младограмматизмом, но, шире, всей сравнительно-исторической парадигмой стало широко распространенным. Главная задача языкознания XIX в. - построение сравнительной фонетики и сравнительной грамматики индоевропейских языков - была в основном решена младограмматиками (сделанные в начале XX в. открытия, прежде всего установление чешским ученым Б. Грозным принадлежности хеттского языка к индоевропейским, частично меняли конкретные построения, но не влияли на метод и теорию). Для столь же детальных реконструкций других языковых семей еще не пришло время, поскольку там не был закончен процесс сбора первичного материала. Но все более ясным становилось, что задачи лингвистики не исчерпываются реконструкцией праязыков и построением сравнительных фонетик и грамматик. В частности, в течение XIX в. значительно увеличился имевшийся в распоряжении ученых фактический материал. В упоминавшемся выше компендиуме начала XIX в. «Митридат» упоминалось около 500 языков, многие из которых были известны лишь по названиям, а в подготовленной в 20-х гг. XX в. А. Мейе и его учеником М. Коэном энциклопедии «Языки мира» фиксировалось уже около двух тысяч языков. Однако для описания большинства из них не существовало разработанного научного метода уже хотя бы потому, что история их была неизвестна. Третировавшаяся компаративистами «описательная» лингвистика по своей методологии не ушла далеко по сравнению с временами Пор-Рояля. В начале XX в. появляются и жалобы на то, что языкознание «оторвано от жизни», «погружено в старину». Безусловно, методы компаративистики, отшлифованные младограмматиками, достигли совершенства, но имели ограниченную применимость, в том числе не могли ничем помочь в решении прикладных задач. Наконец, как уже упоминалось, компаративистику постоянно критиковали за неумение объяснить причины языковых изменений.
Если в Германии младограмматизм продолжал безраздельно господствовать всю первую четверть XX в., а его «диссиденты» не отвергали главные его методологические принципы, прежде всего принцип историзма, то на периферии тогдашнего лингвистического мира с конца XIX в. все более проявлялись стремления подвергнуть сомнению сами методологические основы преобладающей лингвистической парадигмы XX в. К числу таких ученых относились У. Д. Уитни и Ф. Боас в США, Г. Суит в Англии и, безусловно, рассмотренные выше Н. В. Крушевский и И. А. Бодуэн де Куртенэ в России. Особенно сильной оппозиция компаративизму как всеобъемлющей методологии всегда была во Франции и, шире, в обладавших культурным единством франкоязычных странах, в число которых входили также франкоязычная часть Швейцарии и Бельгии. Здесь никогда не исчезали традиции грамматики Пор-Рояля, сохранялся интерес к изучению общих свойств языка, к универсальным теориям. Именно здесь и появился «Курс общей лингвистики» Ф. де Соссюра, ставший началом нового этапа в развитии мировой науки о языке.
Фердинанд де Соссюр (1857–1913) прожил внешне небогатую событиями, но полную внутреннего драматизма жизнь. Ему так и не довелось узнать о мировом резонансе его идей, которые он при жизни не собирался публиковать и даже не успел последовательно изложить на бумаге.
Ф. де Соссюр родился и вырос в Женеве, основном культурном центре Французской Швейцарии, в семье, давшей миру нескольких видных ученых. С юности он интересовался общей теорией языка, однако в соответствии с традициями его эпохи специализацией молодого ученого стала индоевропеистика. В 1876–1878 гг. он учился в Лейпцигском университете, тогда ведущем центре незадолго до этого сформировавшегося младограмматизма- там в это время работали К. Бругман, Г. Остхоф, А. Лескин. Затем, в 1878–1880 гг., Ф. де Соссюр стажировался в Берлине. Главный труд, написанный им в период пребывания в Германии, - книга «Мемуар о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках», законченная автором в возрасте 21 года. Это была единственная книга Ф. де Соссюра, изданная при его жизни.
Как пишет о «Мемуаре» академик А. А. Зализняк, это - «книга исключительной судьбы. Написанная двадцати летним юношей, она столь сильно опередила свое время, что оказалась в значительной мере отвергнутой современниками и лишь 50 лет спустя как бы обрела вторую жизнь… Эта книга справедливо рассматривается как образец и даже своего рода символ научного предвидения в лингвистике, предвидения, основанного не на догадке, а представляющего собой естественный продукт систематического анализа совокупности имеющихся фактов». Темой книги было установление первоначальной системы индоевропейских гласных и сонантов в связи с теорией индоевропейского корня. Многое здесь уже было установлено предшественниками Ф. де Соссюра - младограмматиками. Однако им был сделан принципиально новый вывод, который, как пишет А. А. Зализняк, «состоял в том, что за видимым беспорядочным разнообразием индоевропейских корней и их вариантов скрывается вполне строгая и единообразная структура корня, а выбор вариантов одного и того же корня подчинен единым, сравнительно простым правилам». В связи с этим Ф. де Соссюр выдвинул гипотезу о существовании в праиндоевропейском языке так называемых ларингалов - особого типа сонантов, не сохранившихся в известных по текстам языках, вводившихся исключительно из соображений системности. Фактически речь шла об особых фонемах, хотя этого термина в современном смысле тогда еще не было. Идея системности языка, впоследствии ставшая для Ф. де Соссюра основополагающей, проявилась уже в этой ранней работе. Эта идея резко отличалась от методологических принципов младограмматиков, работавших с изолированными историческими фактами. Лишь после изданной в 1927 г. работы Е. Куриловича, подтвердившего реальность одного из ларингалов данными вновь открытого хеттского языка, гипотеза Ф. де Соссюра получила развитие в индоевропеистике.
«Мемуар о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках» опубликован на русском языке в наиболее полном издании работ ученого: Ф. де Соссюр. Труды по языкознанию. М., 1977, с. 302–561.
Пребывание Ф. де Соссюра в Германии оказалось омраченным его конфликтом с К. Бругманом и Г. Остхофом, не признававшими его новаторские идеи. В 1880 г., защитив диссертацию, Ф. де Соссюр переехал в Париж, где работал вместе со своим учеником А. Мейе и познакомился с И. А. Бодуэном де Куртенэ. В 1891 г. он вернулся в Женеву, где до конца жизни был профессором университета. Почти вся деятельность ученого в Женевском университете была связана с чтением санскрита и курсов по индоевропеистике, и лишь в конце жизни, в 1907–1911 гг., он прочел три курса по общему языкознанию. Все эти годы внешне выглядели как жизнь неудачника, не сумевшего в условиях непризнания остаться на уровне своей юношеской книги. Он опубликовал лишь несколько статей (не считая мелких рецензий и заметок), а дошедшие до нас его рукописи в основном состоят из черновых и неоконченных набросков. Часть опубликованного и рукописного наследия Ф. де Соссюра вошла в упомянутый том «Труды по языкознанию». Основу его знаменитой книги составили его устные импровизации перед студентами, которые профессор и не думал не только издавать, но и записывать. Он говорил одному из учеников по поводу своих общетеоретических идей: «Что же касается книги на эту тему, то об этом нельзя и помышлять. Здесь необходимо, чтобы мысль автора приняла завершенные формы». К концу жизни ученый жил очень замкнуто. В 1913 г. он умер после тяжелой болезни, забытый современниками.
Посмертная судьба Ф. де Соссюра оказалась значительно более счастливой благодаря его младшим коллегам Ш. Балли и А. Сеше, о взглядах которых будет говориться ниже. На основе сделанных студентами записей лекций Ф. де Соссюра они подготовили «Курс общей лингвистики», изданный впервые в 1916 г. Курс не был простым воспроизведением какого-либо из студенческих конспектов. По сути заново, на основе значительной перекомпоновки фрагментов из разных записей разных курсов (три курса Ф. де Соссюра довольно значительно отличались друг от друга), с дописыванием значительных фрагментов, Ш. Балли и А. Сеше подготовили знаменитую книгу. Например, широко известная фраза, которой кончается курс: «Единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя», - не зафиксирована ни в одном из конспектов и, по-видимому, дописана публикаторами. По сути «Курс общей лингвистики» представляет собой сочинение трех авторов, однако Ш. Балли и А. Сеше скромно отошли в тень в память о покойном старшем коллеге. Но вопрос о разграничении авторства нельзя считать главным: книга в том виде, в каком она вышла, является цельным произведением и именно оно получило мировую известность.
Книга «Курс общей лингвистики» быстро стала очень популярной. И в наши дни некоторые историки науки сравнивают ее значение со значением теории Н. Коперника. С конца 20-х гг. она начала переводиться на иностранные языки, причем первым таким языком стал в 1928 г. японский. В русском переводе А. М. Сухотина она издавалась в СССР дважды: в 1933 г. отдельной книгой и в 1977 г. в составе «Трудов по языкознанию» (с. 31-273).
Ф. де Соссюр, крайне неудовлетворенный состоянием современной ему лингвистической теории, строил свой курс на принципиально новых основах. Курс открывается определением объекта науки о языке. В связи с этим вводятся три важнейших для концепции книги понятия: речевая деятельность, язык и речь (по-французски соответственно langage, langue, parole- в литературе на русском, английском и других языках эти термины нередко встречаются без перевода).
Понятие речевой деятельности исходно, и ему не дается четкого определения. К ней относятся любые явления, традиционно рассматриваемые лингвистикой: акустические, понятийные, индивидуальные, социальные и т. д. Эти явления многообразны и неоднородны. Цель лингвиста - выделить из них главные: «Надо с самого начала встать на почву языка и считать его основанием для всех прочих проявлений речевой деятельности… Язык - только определенная часть - правда, важнейшая часть - речевой деятельности. Он является социальным продуктом, совокупностью необходимых условностей, принятых коллективом, чтобы обеспечить реализацию, функционирование способности к речевой деятельности, существующей у каждого носителя языка». «Язык представляет собою целостность сам по себе».
Языку противопоставляется речь. По сути это все, что имеется в речевой деятельности, минус язык. Противопоставленность речи языку проводится по ряду параметров. Прежде всего язык социален, это общее достояние всех говорящих на нем, тогда как речь индивидуальна. Далее, речь связана с физическими параметрами, вся акустическая сторона речевой деятельности относится к речи- язык же независим от способов физической реализации: устная, письменная и пр. речь отражает один и тот же язык. Психическая часть речевого акта также включается Ф. де Соссюром в речь- здесь, впрочем, как мы увидим дальше, такую точку зрения ему не удается последовательно провести. Язык включает в себя только существенное, а все случайное и побочное относится к речи. И, наконец, подчеркивается: «Язык не деятельность говорящего. Язык - это готовый продукт, пассивно регистрируемый говорящим». Нетрудно видеть, что такая точка зрения прямо противоположна концепции В. фон Гумбольдта. Согласно Ф. де Соссюру, язык - именно ergon, а никак не energeia.
Указывается, что язык - «социальный аспект речевой деятельности, внешний по отношению к индивиду» и что «язык, отличный от речи, составляет предмет, доступный самостоятельному изучению». Тем самым впервые последовательно формулировался подход к языку как явлению, внешнему по отношению к исследователю и изучаемому с позиции извне. Такой подход, вполне соответствовавший господствовавшей общенаучной парадигме той эпохи, отходил от привычной традиции антропоцентризма, эксплицирования опоры на интуицию языковеда, разграничивал позиции носителя языка и исследователя. Недаром Ф. де Соссюр приводит такой пример: «Мы не говорим на мертвых языках, но мы отлично можем овладеть их механизмом», хотя традиционный подход к так называемым мертвым языкам вроде латыни или санскрита был совершенно иным: грамматист «вживался» в эти языки, ставя себя в позицию говорящего или хотя бы пишущего на них.
Такой подход однако проводился Ф. де Соссюром не до конца. Он исходил из объективности существования языка, указывая: «Языковые знаки хотя и психичны по своей сущности, но вместе с тем они - не абстракции- ассоциации, скрепленные коллективным согласием и в своей совокупности составляющие язык, суть реальности, локализующиеся в мозгу». Тем самым из лингвистики языка устраняется все физическое, но не все психическое, а антропоцентрический подход к языку устраняется у Ф. де Соссюра в отличие от ряда его последователей не полностью. Однако, как мы увидим дальше, эта точка зрения у самого Ф. де Соссюра не свободна от противоречий.
Нельзя сказать, что язык в соссюровском смысле ранее не изучался. Уже выделение парадигм греческого склонения или спряжения у александрийцев - типичный пример чисто языкового подхода: выделяется фрагмент общей для всех носителей языка системы. Новизна была не в самом по себе обращении внимания на языковые факты (неосознанно им уделялось значительное внимание и раньше), а в последовательном их отграничении от речевых. Именно такое строгое разграничение дало вскоре возможность провести четкую грань между фонологией и фонетикой.
Разграничение языка и речи (в отличие от разграничения синхронии и диахронии сразу принятое большинством лингвистов) не столько расширило, сколько сузило объект лингвистики, но в то же время сделало его более четким и обозримым. В «Курсе общей лингвистики» одна из глав посвящена отделению «внутренней лингвистики», лингвистики языка, от «внешней лингвистики», изучающей все то, «что чуждо его организму, его системе». Сюда отнесены «все связи, которые могут существовать между историей языка и историей расы или цивилизации», «отношения, существующие между языком и политической историей», история литературных языков и «все то, что имеет касательство к географическому распространению языков и к их дроблению на диалекты». Нетрудно видеть, что такой подход был прямо противоположен таким направлениям современной Ф. де Соссюру науки, как школа «слов и вещей» или «лингвистическая география», которые пытались преодолеть методологический кризис уходом во внешнелингвистическую проблематику. Ф. де Соссюр прямо отмечает, что к внешней лингвистике относится и такая многократно изучавшаяся проблема, как заимствования: коль скоро слово вошло в систему языка, уже не имеет значения с точки зрения этой системы, как слово в ней появилось.
Ф. де Соссюр подчеркивал, что внешняя лингвистика не менее важна и нужна, чем внутренняя, но само это разграничение давало возможность сосредоточиться на внутренней лингвистике, игнорируя внешнюю. Хотя среди лингвистов послесоссюровской эпохи были ученые, активно занимавшиеся помимо внутреннелингвистических проблем и внешнелингвистическими (часть пражцев, Е. Д. Поливанов), однако в целом лингвистика первой половины XX в. могла сосредоточиться на круге внутреннелингвистических вопросов. Сам же Ф. де Соссюр дважды в программу своего курса включал заключительную лекцию на тему «Лингвистика речи» и оба раза не прочитал ее.
Из чего же строится язык, согласно Ф. де Соссюру? Он пишет: «Язык есть система знаков, выражающих понятия, а следовательно, его можно сравнить с письменностью, с азбукой для глухонемых, с символическими обрядами, с формами учтивости, с военными сигналами и т. д. и т. п. Он только наиважнейшая из этих систем». В связи с этим лингвистика языка рассматривается как главная часть еще не созданной науки, изучающей знаки вообще, эту науку Ф. де Соссюр назвал семиологией. Аналогичные идеи развивал в этот период не только он. Еще раньше его об этом писал американский ученый Ч. С. Пирс (1839–1914), идеи которого однако остались Ф. де Соссюру неизвестными. Пирс предложил для данной науки другой термин - «семиотика», который в конечном итоге и закрепился. Если другие науки связанны с лингвистикой лишь косвенно, через речь, то семиология (семиотика) должна описывать основные свойства знаков, в том числе и языковых.
Знак, согласно Ф. де Соссюру, двусторонняя единица. Ф. де Соссюр отверг традиционную точку зрения, восходившую еще к Аристотелю, согласно которой языковая единица, прежде всего слово, непосредственно связана с тем или иным элементом действительности («слово называет предмет»). Он писал: «Языковой знак связывает не вещь и ее название, а понятие и акустический образ. Этот последний является… психическим отпечатком звучания, представлением, получаемым нами о нем посредством наших органов чувств». Позже в тексте курса однако имеющие явно психические ассоциации термины «понятие» и «акустический образ» заменяются на более нейтральные: соответственно на «означаемое» и «означающее». Две стороны знака неотделимы друг от друга так же, как две стороны листа бумаги.
Среди свойств знака выделяются два основных: произвольность и линейность. Многовековой спор платоновской и аристотелевской традиций Ф. де Соссюр как бы прекратил естественным для эпохи позитивизма принятием аристотелевской точки зрения в самой последовательной ее форме: означаемое с означаемым не имеют никакой естественной связи- звукоподражания и подобная им лексика, если и имеет иногда какую-то связь такого рода, «занимают в языке второстепенное место». Линейность характеризует лишь одну сторону знака - означаемое - и подразумевает его протяженность, имеющую одно измерение.
Следующий вопрос - противоречие между неизменностью и изменчивостью знака. С одной стороны, знак навязывается по отношению к пользующемуся им коллективу. По словам Ф. де Соссюра, «языковой коллектив не имеет власти ни над одним словом- общество принимает язык таким, какой он есть». Из этого положения, в частности, следует тезис о невозможности какой-либо сознательной языковой политики, подвергавшийся в дальнейшем критике, особенно в советской лингвистике, тем более что в связи с этим Ф. де Соссюр прямо пишет про «невозможность революции в языке». Подчеркивается, что «язык устойчив не только потому, что он привязан к косной массе коллектива, но и вследствие того, что он существует во времени». «Сопротивление коллективной косности любым языковым инновациям» - реальный факт, тонко подмеченный Ф. де Соссюром, но в то же время он не мог не признавать, что инновации все же существуют и всякий функционирующий в обществе язык меняется. Любопытно, что Ф. де Соссюр делает в связи с этим прогноз о будущем ставшего популярным незадолго до создания его курса языка эсперанто: если он получит распространение, то начнет изменяться. Прогноз подтвердился.
Выход между неизменчивостью и изменчивостью Ф. де Соссюр находит во введении диалектического принципа антиномии (влияние диалектики Г. Гегеля на «Курс» не раз отмечалось). Языковой знак может использоваться, только оставаясь неизменным, и в то же время он не может не меняться. При изменении знака происходит сдвиг отношения между означаемым и означающим.
Данное диалектическое противоречие тесно связано со вторым знаменитым противопоставлением курса: противопоставлением синхронии и диахронии. Введение последнего дало возможность коренным образом изменить всю направленность лингвистики XX века по сравнению с тем, что было принято в предыдущем веке.
Ф. де Соссюр выделил две оси: ось одновременности, где располагаются сосуществующие во времени явления и где исключено вмешательство времени, и ось последовательности, где каждое отдельное явление располагается в историческом развитии со всеми изменениями. Важность выделения осей он считал основополагающей для всех наук, пользующихся понятием значимости (см. ниже). По его мнению, в связи с двумя осями необходимо различать две лингвистики, которые никак не должны совмещаться с друг другом. Эти две лингвистики названы синхронической (связана с осью одновременности) и диахронической (связана с осью последовательности), а состояние языка и фаза эволюции - соответственно синхронией и диахронией.
Безусловно, соответствующее различие неявно учитывалось и до Ф. де Соссюра. Он сам вполне справедливо упоминает о строго синхронном характере грамматики Пор-Рояля- как мы выше отмечали, до XVIII в. вся лингвистика была в своей основе синхронной. Понимание различий между двумя видами лингвистического описания наблюдалось и в науке XIX в., особенно четко - у Г. Пауля, который писал, что прежде чем изучать историю языка, надо как-то описать отдельные его состояния. Описательная лингвистика у Г. Пауля и раннего И. А. Бодуэна де Куртенэ - это прежде всего синхронная лингвистика. Однако разграничение Ф. де Соссюра, проведенное с предельной последовательностью, имело методологическое значение в двух отношениях.
Во-первых, дососсюровская лингвистика нередко смешивала синхронию и диахронию. Типичный пример - традиционное описание словообразования, где постоянно смешивались продуктивные, действующие в данный момент времени, модели и «окаменевшие» остатки моделей прошлого, на равных правах изучались реальные корни и аффиксы и упрощенные элементы былых эпох. Другой пример - упомянутое выше изучение заимствований. Во-вторых, что еще важнее, менялась система приоритетов. Описательная лингвистика если и учитывалась, то лишь как «нижний этаж» языкознания, как более практическая, чем научная дисциплина. Как мы уже отмечали, она считалась занятием, достойным автора гимназического учебника или чиновника колониальной администрации, а не университетского профессора. К тому же описательной лингвистике полагалось лишь регистрировать факты, объяснение которых могло быть, по мнению науки XIX в., лишь историческим (в странах франкоязычной культуры, правда, последняя точка зрения не проводилась столь последовательно, как в Германии). «Уравнивание» синхронической лингвистики с диахронической реабилитировало первую.
Реально Ф. де Соссюр пошел еще дальше. Хотя в отличие от внешней лингвистики в «Курсе» имеется большой раздел, посвященный диахронической лингвистике (и сам Ф. де Соссюр почти всю свою научную деятельность посвятил ей), выдвинутое им представление о системности синхронии и нееистемности диахронии как бы ставило первую выше второй. Кроме того, в «Курсе» прямо говорится: «Лингвистика уделяла слишком большое место истории, теперь ей предстоит вернуться к статической точке зрения традиционной грамматики (грамматики типа Пор-Рояля - В. А.), но уже понятой в новом духе, обогащенной новыми приемами и обновленной историческим методом, который, таким образом, косвенно помогает лучше осознавать состояния языка». Итак, речь идет не просто об уравнении двух лингвистик, а о новом витке спирали, о переходе на новом уровне к преимущественно синхронной лингвистике. Как разграничение языка и речи давало возможность временно отвлечься от существования лингвистики речи, так и разграничение синхронии и диахронии открывало путь к сосредоточению на синхронической лингвистике, к началу XX в. по теоретическому и особенно методологическому уровню значительно отстававшей от диахронической.
Такой подход казался слишком нетрадиционным даже для многих языковедов, стремившихся выйти за рамки младограмматизма. Видная советская лингвистка 20-30-х гг. Р. О. Шор, по инициативе и под редакцией которой «Курс» впервые был издан по-русски, писала, что данный компонент соссюровской концепции отражает «стремление обосновать научность неисторичного описательного подхода к языку». Не принял именно это положение и А. Мейе, в целом высоко ценивший своего учителя. Идея об историзме как обязательном свойстве гуманитарного исследования и о превосходстве исторической лингвистики над описательной многим казалась незыблемой. Однако именно отказ от нее дал возможность науке о языке выйти из теократического и методологического кризиса, в котором она оказалась в начале XX в. С другой стороны, многие ученые не согласились с тезисом Ф. де Соссюра о несистемности диахронии, случайном характере языковых изменений- см. его слова: «Изменения никогда не происходят во всей системе в целом, а лишь в том или другом из ее элементов, они могут изучаться только вне ее». Как мы будем еще говорить, очень скоро в структурной лингвистике появился системный подход к диахронии.
Отметим и то, что концепция Ф. де Соссюра не только не разрешила вызывавший столько споров вопрос о причинах языковых изменений, но просто сняла его с повестки дня. Ф. де Соссюр подчеркивал «случайный характер всякого состояния». При произвольной связи означаемого с означающим языковое изменение в принципе может быть каким угодно, лишь бы оно было принято языковым коллективом. Безусловно, и такая точка зрения удовлетворяла не всех, иной была, например, концепция Е. Д. Поливанова.
Понятие синхронии у Ф. де Соссюра было в определенной степени двойственным. С одной стороны, она понималась как одновременное существование тех или иных явлений, как некоторое состояние языка, или, как позже стали писать, «языковой срез». Однако в один и тот же момент времени в языке могут сосуществовать разносистемные явления, а также явления с диахронической окраской: архаизмы, неологизмы и пр. С другой стороны, подчеркивалась системность синхронии, полное отсутствие в ней фактора времени. Двойственное понимание синхронии давало возможность выбора одной из более последовательных точек зрения: либо синхронию можно было понимать как состояние языка, либо как систему языка. Первый подход был позже свойствен пражцам, второй глоссематикам, хотя те и другие шли от концепции Ф. де Соссюра.
В связи с противопоставлением синхронии и диахронии в «Курсе» рассматривается вопрос о законах в лингвистике, вызывавший столько споров в предшествующий период. Ф. де Соссюр подчеркивает, что единого понятия такого рода не существует, законы в синхронии и диахронии принципиально различны. Закон в диахронии понимается у Ф. де Соссюра в целом так же, как и у младограмматиков: он императивен, «навязан языку», но не является всеобщим и имеет лишь частный характер. Прямо противоположный характер имеют законы в синхронии, не признававшиеся наукой XIX в. - они общи, но не императивны. Синхронический закон «только констатирует некое состояние». В целом же Ф. де Соссюр, как и его непосредственные предшественники - поздние младограмматики, относился к понятию закона достаточно осторожно и подчеркивал, что точнее следует говорить просто о синхронических и диахронических фактах, которые не являются законами в полном смысле слова.
Переходя к основным принципам синхронической лингвистики, Ф. де Соссюр подчеркивает, что «составляющие язык знаки представляют собой не абстракции, а реальные объекты», находящиеся в мозгу говорящих. Однако он указывает, что единицы языка нам непосредственно не даны, что нельзя считать таковыми, например, слова или предложения. В этом пункте «Курс общей лингвистики» решительно порывает с предшествующей традицией, считавшей языковые единицы, прежде всего слова, заранее заданными (что не исключало возможности выработки критериев членения на слова в отдельных неясных случаях). Если дососсюровская лингвистика шла от понятия языковой единицы, то Ф. де Соссюр шел преясде всего от нового для языкознания понятия значимости.
Для уяснения этого понятия Ф. де Соссюр проводит аналогию языка с более простой семиотической системой - игрой в шахматы: «Возьмем коня: является ли он сам по себе элементом игры? Конечно, нет, потому что в своей чистой материальности вне занимаемого им поля на доске и прочих условий игры он ничего для игрока не представляет- он становится реальным и конкретным элементом в игре лишь постольку, поскольку он наделен значимостью и с нею неразрывно связан… Любой предмет, не имеющий с ним никакого сходства, может быть отождествлен с конем, если только ему будет придана та же значимость». То же и в языке: несущественно, имеет ли языковая единица звуковую или какую-либо иную природу, важна ее противопоставленность другим единицам.
Понятию значимости Ф. де Соссюр придавал исключительную важность: «Понятие значимости в конечном счете покрывает и понятие единицы, и понятие конкретной языковой сущности, и понятие языковой реальности». Согласно Ф. де Соссюру, язык - «система чистых значимостей»- «Язык есть система, все элементы которой образуют целое, а значимость одного элемента проистекает только из одновременного наличия прочих». И далее: «В языке нет ничего, кроме различий». Такое понимание языка не согласуется с идеями более ранних разделов «Курса» о языке как хранящейся в мозгу системе и об означающем как «акустическом образе». И еще одно существенное противоречие: то знак имеет собственные свойства, то в нем нет ничего, кроме отношения к другим знакам.
Другое важнейшее для Ф. де Соссюра понятие, наряду со значимостью, - понятие формы, противопоставленной субстанции. И мыслительная, и звуковая субстанции сами по себе аморфны и неопределенны, но язык служит посредствующим звеном между мыслью и звуком, накладывая на них некоторую сетку отношений, то есть форму. Согласно Ф. де Соссюру, «язык - это форма, а не субстанция». В этом месте «Курса» совершенно очевидно влияние В. фон Гумбольдта, проявляющееся и в терминологии. Расходясь с В. фон Гумбольдтом по проблеме energeia - ergon, Ф. де Соссюр сошелся с ним в данном пункте.
Ф. де Соссюр не отрицал важности проблемы языковых единиц, в частности, слова- он замечал: «Слово, несмотря на все трудности, связанные с определением этого понятия, есть единица, неотступно представляющаяся нашему уму как нечто центральное в механизме языка». Безусловно, здесь признается психолингвистическая важность слова. Это замечание также не согласуется с идеей о том, что в языке нет ничего, кроме различий. Однако в первую очередь для Ф. де Соссюра важна система различий, система значимостей, то есть языковая структура (самого термина «структура» в «Курсе» нет, но лингвистика, следовавшая его идеям, очень скоро стала называться структурной). Единицы при таком подходе - лишь нечто производное: «В языке, как и во всякой семиологической системе, то, что отличает один знак от других, и есть все то, что его составляет. Различие создает отличительное свойство, оно же создает значимость и единицу». Общее признание значимостного подхода в структурной лингвистике не означало единства точек зрения. Как и в случае с синхронией и диахронией, можно было приходить к разным точкам зрения, отталкиваясь от разных высказываний Ф. де Соссюра, приходить к разным выводам, либо считая язык системой чистых отношений (глоссематика), либо признавая за единицами собственные свойства (пражцы, Московская школа).
Среди отношений между членами языковой системы выделяются два основных типа. Во-первых, это отношения, основанные на линейном характере языка, отношения элементов, которые «выстраиваются один за другим в потоке речи». Такие отношения Ф. де Соссюр назвал синтагматическими. Другой тип отношений связан с тем, что языковые единицы ассоциируются с другими единицами в памяти (например, связываются между собой однокоренные слова, слова со сходством значения и т. д.). Такие отношения Ф. де Соссюр назвал ассоциативными. Позднее, в связи с полным отказом от психологизма в структурной лингвистике, вместо ассоциативных отношений стали говорить о парадигматических, при этом такие отношения обычно понимали более узко, чем ассоциативные отношения у Ф. де Соссюра: лишь как отношения, имеющие некоторое формальное выражение. Отметим, что выдвигая в общей теории принцип «от отношений к единицам», Ф. де Соссюр при любой конкретизации своей теории, в том числе при выделении типов отношений, возвращался к более привычному пути «от единиц к отношениям». Остается неясным, как можно было бы определить два типа отношений при последовательном проведении принципа «в языке нет ничего, кроме различий». Но само выделение двух типов отношений выявляло два основных класса явлений, которые описывались в традиционных грамматиках начиная с александрийцев. В связи с этим, не отрицая традиционного разделения грамматики на морфологию и синтаксис, Ф. де Соссюр предлагает другое членение: на теорию синтагм и теорию ассоциаций- в пределах морфологии, синтаксиса и лексикологии содержится проблематика, относящаяся как к первой, так и ко второй теории.
Наименее интересны в «Курсе общей лингвистики» разделы, посвященные диахронической лингвистике, а также фонологии. Здесь Ф. де Соссюр был менее оригинален. В общетеоретической части говорится о том, что «фонемы - это прежде всего оппозитивные, относительные и отрицательные сущности», однако фонологический раздел книги гораздо более традиционен, основное внимание здесь уделено тем признакам, которые Ф. де Соссюр однозначно относил к речевым (вплоть до строения гортани). Хотя в диахронической части «Курса» говорится и о лингвистической географии, и о лингвистической палеонтологии, и о других сюжетах, традиционно включавшихся в подобные издания, но вопреки этому диахроническая часть (и книга вообще) завершается уже упоминавшейся знаменитой фразой: «Единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя».
Концепция Ф. де Соссюра содержала в себе немало противоречий. Некоторые из них определялись историей подготовки к печати «Курса», составленного из разнородных и читавшихся в разное время лекций. Но многое было связано и с тем, что швейцарский ученый не успел проработать свою концепцию до конца (из-за чего его лекции и не предназначались к печати). Но и публикация «Курса» в том виде, в котором он стал известен мировой науке, значила очень много. Ряд идей там оказывался совершенно новым: достаточно назвать попытку рассмотрения языка как системы отношений или принципы семиологии (уже, правда, разрабатывавшиеся Ч, Пирсом, концепция которого, однако, вовремя не получила известности). Многие вопросы были впервые четко поставлены в «Курсе». Многие проблемы, над которыми бились поколения языковедов, были Ф. де Соссюром либо более или менее убедительно разрешены, как проблема социального и индивидуального в языке, либо просто «закрыты» (по крайней мере, для нескольких поколений лингвистов), как проблемы естественной связи звучания и значения, причин изменений в языке.
Но, пожалуй, главным результатом появления «Курса общей лингвистики» стало выделение круга первоочередных задач науки о языке. Разграничения языка и речи, синхронии и диахронии дали возможность выделить сравнительно узкую дисциплину с определенными границами - внутреннюю синхронную лингвистику. Ее проблематика ограничивалась одним из трех кардинальных вопросов языкознания, а именно вопросом «Как устроен язык?». Проблемами «Как развивается язык?» и «Как функционирует язык?», конечно, занимались тоже, но они отошли на второй план. Ограничение тематики давало возможность в этих узких рамках поднять теорию и методологию лингвистики на более высокий уровень.
Конечно, в резком изменении характера науки о языке (как сейчас принято говорить, в смене научной парадигмы) сыграл роль не только Ф. де Соссюр. Как обычно бывает в таких случаях, подобные идеи «носились в воздухе» и проявлялись одновременно у разных ученых. Выше уже говорилось об этом в связи с Ф. Ф. Фортунатовым и особенно с И. А. Бодуэном де Куртенэ. Однако именно в «Курсе общей лингвистики» Ф. де Соссюра (а точнее, Ф. де Соссюра, Ш. Балли и А. Сеше) новые подходы были сформулированы наиболее четко, и влияние именно этой книги оказалось наиболее значительным.
Литература
Холодович А. А. О «Курсе общей лингвистики» Ф. де Соссюра. // Ф. де Соссюр. Труды по языкознанию. М., 1977, с. 9-29.
Зализняк А. А. О «Мемуаре» Ф. де Соссюра // Там же, с. 289–301.
Холодович А. А. Фердинанд де Соссюр. Жизнь и труды // Там же, с. 600–671.
Слюсарева Н. А. Теория Ф. де Соссюра в свете современной лингвистики. М., 1975.
Швейцарский лингвист, один из основоположников современной лингвистической науки, а также структурализма как научной идеологии и методологии. Теоретические труды Соссюра ознаменовали поворот лингвистики от исторического и сравнительного изучения языков в их развитии (т.е. диахронии) к анализу языковой синхронии, т.е. структуры конкретного языка в определенный момент времени. Соссюр первым последовательно разграничил синхронический и диахронический подходы к языку. Его обращение к синхронии произвело революцию в лингвистике. При всей значительности появившихся с тех пор новых теорий и методов сам тип предложенных им синхронных структурных описаний играл определяющую роль в лингвистических исследованиях на протяжении почти всего 20 в.
Соссюр родился 26 ноября 1857 в Женеве (Швейцария) в семье французских эмигрантов. В 18 лет поступил в Лейпцигский университет в Германии, в 1880 получил степень доктора. Затем переехал во Францию, в 1881–1891 преподавал санскрит в Школе высших исследований в Париже. В те же годы Соссюр исполнял обязанности секретаря Парижского лингвистического общества и в этом качестве оказал весьма значительное влияние на развитие лингвистики. Позже, с 1906 по 1911, читал лекционные курсы по сравнительной грамматике и общему языкознанию в Женевском университете. Умер Соссюр в Вюфлане (кантон Во, Швейцария) 22 февраля 1913.
Еще студентом, в Лейпциге, Соссюр опубликовал Мемуар о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках (Memoire sur le systeme primitif des voyelles dans les langues indo-europ ennes). Мемуар (написанный в 1878), хотя и остался единственной работой, опубликованной Соссюром, сразу поставил его в ряд ведущих авторитетов в лингвистике того времени. Основываясь на чисто структурных соображениях, он предположил, что в индоевропейском праязыке – реконструируемом предке многих языков Европы и Азии – имелись особые фонемы, исчезнувшие в дочерних индоевропейских языках (таких, как санскрит, древнегреческий и латинский). Эта гипотеза, известная как ларингальная теория (утраченные фонемы были впоследствии условно названы ларингалами), помогла объяснить многие проблемы в изучении эволюции индоевропейской фонологической системы. Хотя многие ее положения не бесспорны, сам факт существования ларингальных фонем в праиндоевропейском языке ныне ни у кого не вызывает сомнений. В расшифрованном уже после смерти Соссюра хеттском языке были выявлены ларингальные фонемы, существование которых он предположил для праиндоевропейского языка.
Другой важнейший труд Соссюра – Курс общей лингвистики (Cours de linguistique generale) – был издан в 1916, уже после смерти ученого. Эта книга, в которой перу самого Соссюра не принадлежит ни одной строки, представляет собой реконструкцию курса, составленную по записям студентов учениками лингвиста Шарлем Балли и Альбером Сеше. Именно благодаря публикации Курса взгляды Соссюра на природу языка и задачи лингвистики получили широкую известность.
Среди многочисленных теоретических положений Курса особенно важно различение диахронической (исторической и сравнительной) и синхронической (дескриптивной) лингвистики. Соссюр доказывает, что диахроническое исследование должно основываться на тщательно выполненных синхронических описаниях. Ученый полагал, что исследование изменений, происходящих в историческом развитии языка, невозможно без внимательного синхронного анализа языка в определенные моменты его эволюции. Сопоставление же двух разных языков возможно лишь на основе предварительного тщательного синхронного анализа каждого из них. Наконец, по Соссюру, лингвистическое исследование только тогда адекватно своему предмету, когда учитывает как диахронический, так и синхронический аспекты языка.
Второе важнейшее положение теории Соссюра – различение между знанием языка его носителем и использованием языка в повседневных ситуациях. Соссюр подчеркивал, что лингвисты должны отличать набор единиц, образующих грамматику языка и используемых всеми его носителями при построении фраз на данном языке, от конкретных высказываний конкретных говорящих, которые вариативны и непредсказуемы. Общий для всех говорящих набор единиц Соссюр называл языком (la langue), а конкретные высказывания индивидуальных носителей языка – речью (la parole). Именно язык, а не речь является истинным объектом лингвистики, поскольку адекватное описание языка должно отражать систему элементов, известную всем его носителям.
Хотя ныне необходимость разграничения синхронического и диахронического изучения языков столь же очевидна для лингвиста, как и различение знания языка его носителем и использования последним этого знания, в эпоху Соссюра такой ясности не существовало. Эти различения, как и многие другие идеи ученого, стимулировали пересмотр традиционных лингвистических методов и, по словам известного американского лингвиста Леонарда Блумфилда, заложили «теоретический фундамент нового направления лингвистических исследований».
Одним из величайших языковедов мира, с именем которого связывается прежде всего утверждение в языкознании синхронизма и системно-структурного подхода к языку, является Фердинанд де Соссюр (1857-1913). Он учился у младограмматиков А. Лескина, Г. Остхофа и К. Бругмана (Лайпцигский университет). В 1879 он публикует подготовленный в студенческие годы и сразу же ставший всемирно известным Мемуар о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках, выводы которого, опирающиеся на дедуктивно-системный анализ рядов чередований гласных, относительно наличия сонантических коэффициентов - ларингалов (особых фонем, сыгравших роль в развитии индоевропейского вокализма и изменении структуры корней) были отвергнуты младограмматиками, но получили подтверждение через полвека, после обнаружения Е. Куриловичем (1927) рефлекса соссюровского гипотетического А в расшифрованном после смерти Ф. де Соссюра хеттском языке. В работах по литовской акцентуации (1894-1896) он сформулировал закон о взаимосвязи в литовском и славянских ударения и интонации (открытый им одновременно с Ф.Ф. Фортунатовым, но независимо от него). Он читал лекции сперва в Париже, где его учениками становятся Антуан Мейе, Жозеф Вандриес, Морис Граммон, а затем (с 1891) в родной Женеве, где, перейдя с кафедры санскрита и сравнительного языковедения на кафедру общего языкознания, он трижды (1906-1912) прочёл курс общей теории языка, в котором он свёл воедино разрозненные до этого мысли о природе и сущности языка, о структуре языкознания и его методах. Он не оставил даже набросков лекций- и установлены заметные различия между тремя циклами лекций по структуре и авторским акцентам. Важнейшим событием стало издание под именем Ф. де Соссюра курса лекций, текст которого был подготовлен к печати и вышел в свет под названием Курс общей лингвистики(1916, т.е. после смерти Ф. де Соссюра- первый русский перевод: 1933- в нашей стране недавно изданы два тома трудов Ф. де Соссюра на русском языке: 1977 и 1990). Издателями Курса были его женевские ученики и коллеги Альбер Сеше и Шарль Балли, внёсшие немало своего (в том числе и печально знаменитую фразу: единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя, которая стимулировала внедрение в языкознание принципа имманентизма). Они опирались лишь на некоторые и не всегда лучшие студенческие конспекты лекций. Через большой ряд лет были обнаружены более обстоятельные конспекты других студентов, позволяющие увидеть различия между тремя циклами лекций и установить эволюцию мыслей автора, который не сразу стал на позиции синхронического подхода к языку, хотя о дихотомии языка и речи и дихотомии синхронии и диахронии он говорит уже в первом цикле. Позднее появилось (1967-1968) критическое издание Курса, показывающее довольно произвольную интерпретацию лекций Ф. де Соссюра их первыми издателями.
Эта книга (в каноническом её варианте) вызвала широкий резонанс в мировой науке. Развернулась острая полемика между последователями Ф. де Соссюра и противниками его концепции, послужившая кристаллизации принципов структурного языкознания. К идеям или даже просто к имени Ф. де Соссюра обращались представители самых разных школ. Ф. де Соссюр стал в 20 в. наиболее критически читаемым лингвистом. Ф. де Соссюр ориентируется на философско-социологические системы Огюста Конта и Эмиля Дюркгейма. Он вынес на широкое обсуждение проблемы построения синхронического языкознания, решение которых уже намечалось в трудах У.Д. Уитни, И.А. Бодуэна де Куртенэ, Н.В. Крушевского, А. Марти.
Он использует в построении своей лингвистической теории методологический принцип редукционизма, в соответствии с которым в исследуемом объекте выделяются только существенные моменты, противопоставляясь моментам несущественным, второстепенным, не заслуживающим внимания. Производится ступенчатое выделение на дихотомической основе признаков, характеризующих лингвистику. Языкознание в целом отнесено к ведению психологии, а именно к ведению социальной психологии. В социальной психологии выделяется особая общественная наука - семиология, призванная изучать знаковые системы, наиболее важной из которых является язык.
Внутри семиологии вычленяется лингвистика, занимающаяся языком как знаковой системой особого рода, наиболее сложной по своей организации. Язык в целом назван термином le langage (который часто переводится на русский язык термином речевая деятельность). Далее, проводится разграничение менее существенной для строгого анализа внешней лингвистики, описывающей географические, экономические, исторические и прочие внешние условия бытования языка, и более существенной для исследователя внутренней лингвистики, исследующей строение языкового механизма в отвлечении от внешних факторов, т.е. в имманентном плане. Указывается на наибольшую близость письма к языку в кругу знаковых систем.
Внутренняя лингвистика расчленяется на лингвистику языка (la linguistique de la langue) и лингвистику речи (la linguistique de la parole). Язык квалифицируется как система знаков, для которой существенны прежде всего отношения между её элементами, их оппозитивные, релятивные, негативные свойства, различия между этими элементами, а не их позитивные, субстанциальные свойства. Элементы языка понимаются как единицы, обладающие каждая не только своим значением (le sense), но и своей значимостью (le valeur), исходя из её места в системе отношений. Признаются вторичными материальные характеристики, в силу чего фонология (= фонетика) выведится за пределы лингвистики. Объявляется несущественным способ реализации языкового знака. Различаются два вида отношений между языковыми элементами - ассоциативные и синтагматические. Этой системе (языку в узком смысле) приписывается психический и социальный статус. Она локализуется в сознании говорящих. Объект лингвистики речи квалифицируется как остаток, выделяемый при вычитании языка (la langue) из речевой деятельности (le langage). Этому объекту приписывается психофизиологический и индивидуальный статус. Допускается возможность соотнести с этим объектом отдельный речевой акт и возникающее в его результате сочетание знаков (синтагму), считать речь реализацией языка. В Курсе общей лингвистики даётся изложение только характеристик языка в узком смысле, отсутствуют намётки лингвистики речи.
Последователями Ф. де Соссюра давались разные трактовки дихотомии языка и речи (социальное - индивидуальное, виртуальное - актуальное, абстрактное - конкретное, парадигматика - синтагматика, синхрония - диахрония, норма - стиль, система - реализация системы, код - сообщение, порождающее устройство - порождение, (врождённая) способность (competence) - исполнение (performance). Последователи женевского учёного распространили эту дихотомию на изучение других сторон языка (разграничение фонологии и фонетики у Н.С. Трубецкого). Наконец, лингвистика языка была расчленена на менее важную эволюционную, диахроническую лингвистику, наблюдающую за отношением фактов на оси времени, и более существенную для говорящего и для исследователя языка статическую, синхроническую лингвистику, исследующую отношения языковых элементов на оси одновременности. Понятие системы было отнесено только к синхронии. Диахроническая лингвистика подверглась делению на проспективную и ретроспективную. Было проведено отождествление синхронического подхода с грамматикой и диахронического с фонетикой. Разнообразны трактовки этой дихотомии у других авторов (статика - динамика, система - асистемность, организованное в систему целое - единичный факт, Miteinander - Nacheinander, т.е. одновременность - последовательность во времени).
Языковой знак понимался как целиком психическое образование, как произвольное, условное, не навязанное природой причинно-следственное соединение двух сторон - акустического образа, означающего (le signifiant) и идеи, понятия, означаемого (le signifie). Ф. де Соссюр сфомулировал ряд законов знака, утверждающих его неизменность и вместе с тем изменчивость, его линейность. Дискуссии в основном развернулись вокруг проблемы условности-мотивированности языкового знака.
Имеется большой ряд изданий Курса на французском языке и его переводов на различные языки. Идеи Ф. до Соссюра оказали воздействие на деятельность Женевской и французской школ социологического языкознания, на формирование и развитие исследовательских программ формально-структурного и структурно-функционального течений, школ и отдельных концепций. Многочисленные дискуссии велись в советском языкознании вокруг учения Ф. де Соссюра о природе и структуре языкового знака и вокруг его дихотомий языка-речи, синхронии-диахронии.
Фердинанда де Соссюра (1857 - 1913) называют Коперником современного языкознания. Лингвистическая концепция Соссюра основанана идеях знаковой природы и системности языка. Идеи Соссюра послужили основой для возникновения структурализма XX в. Они помогли в пре-одолении кризиса мирового языкознания в конце XIX - нача-ле XX в.
Ф. де Соссюр стал интересоваться лингвистикой в гимназии. Он са-мостоятельно изучил санскрит, и в 12 лет познакомился с основателем индоевропейской лингвистической палеонтологии Адольфом Пикте. Под его влиянием в 15 лет Соссюр пишет свою первую лингвистическую работу «Общая система языка». В 16 лет, занимаясь структурой индоевропейского корня, за три года до К. Бругмана и Г. Остхофа, Соссюр случайно открыл ранее неизвестные индоевропейские сонанты - звуки, которые могли формировать слоги. В 1875 г. Соссюр становится студен-том Женевского университета, но учиться здесь ему практи-чески было не у кого, и через год он переезжает в Лейпциг, крупнейший центр компаративистики того времени. В Лейпцигском университете в 1878 г. Соссюр написал диссертацию «Мемуар (исследова-ние) о первоначальной системе гласных в индоевропейском языке».
Эта работа возмутила про-фессоров Лейпцигского университета, младограмматиков Бругмана и Остхофа. В самом центре младограмматизма с его «атомарной» методикой анализа, с его принципиальным отказом от реше-ния общетеоретических проблем, скромный студент выступил с необычной, ма-тематически выверенной теорией, которая позволяла предуга-дать структуру праиндоевропейского корня, а также уточнила состав гласных индоевропейского праязыка. Соссюр подвергся настолько жесткой критике, что «Мемуар о первоначальной системе гласных в индоевропей-ских языках» стал его единственной крупной работой, опубликованной при жизни. Впослед-ствии Соссюр издавал лишь небольшие заметки и рецензии, на которые не обратили внимания ни в Швейцарии, ни в Герма-нии, ни во Франции.
Стержневой идеей «Мемуара» была системность языка. Доказывая сис-темность индоевропейского праязыка, Соссюр выдвинул гипо-тезу о необычных сонантах, которые затем были утрачены, но косвенно отражаются в чередованиях гласных современных ин-доевропейских языков. Соссюр сделал важный вывод о систем-ности фонетического и морфологического строя индоевропейс-кого праязыка.
Так, он пришёл к выводу, что все индоевро-пейские корни имели единообразную структуру:
1) каждый корень содержал гласный «е», за ним мог следовать сонант i, u, r, l, m, n: (*mer-, ber-, mei-, pei-, ken-)-
 
2) в некоторых условиях гласный «e» чередовался с «о», в других «e» исчезал (* mer- // mor-: умер, мор, умри- ber- // bor-: беру, сбор, брать)-
 
3) там, где гласный «e» выпал, корень, не содержавший сонанта, остался без гласного. В корне же с сонантом сонант выступает в качестве сло-гового звука, когда за ним следует согласный: *pei-ti → пи-ть.
Важнейший принцип этих правил состоит в том, что при одинаковых морфологических и фонетических условиях огласовка разных корней должна быть одинаковой. Например, в пер-вом лице настоящего времени индоевропейских глаголов в кор-не имеется гласный «е»: нем. ich gebe (даю), лат. lego (собираю), рус. несу / веду /везу / плету. Отглагольное имя имеет в корне гласный «о»: лат. toga, рус. ноша / воз /плот. Причастие имеет ноль звука «дра-ный» или содержит гласный, являющийся результатом слияния исконного гласного и сонанта «битый» от «бей».
Таким образом, аргументы системного характера обеспечи-вают надёжность реконструкции праязыка.
В 1880 г. Соссюр защитил докторскую диссертацию по синтаксису. Он начинает работать в Парижском университе-те, и в Париже знакомится с И.А. Бодуэном де Куртенэ. Потом между ними завязалась переписка. В 1891 г. Соссюр переезжает в Женеву. Здесь учёный занимался классическими и германскими языками, лингвистической географией, эпосом Нибелунгов, французским стихосложением и греческой мифологи-ей. Осталось 99 его тетрадей по анаграммам в греческой, латинс-кой и ведийской поэзии.
Соссюр вёл замкнутый образ жизни. В глазах окружающих он выглядел неудачником, который так и не смог подняться до уровня своей первой талантливой книги.
В 1906 г. Соссюру предложили место профессора Женевского университета.
Ф.де Соссюр прочитал свой курс три раза, не оста-вив даже кратких записей своих лекций. В 1906 - 1907 гг. лекции Соссюра по теории языка прослушали шесть, в 1908 - 1909 гг. — 11, в 1910 - 1911 гг. — 12 человек. После смерти Соссюра конспекты лекций были опубликованы младшими коллегами Соссюра Шарлем Балли и Альбером Сеше в 1916 г. как «Курс общей лингвистики». С этого года началось триумфальное признание концепции Соссюра, оказавшей колоссальное влияние на раз-витие мирового языкознания. «Курс общей лингвистики» не-сколько раз переиздавался на французском языке, потом был переведён на другие языки мира, в том числе на русский.
В «Курсе общей лингвистики» Соссюр решил самые важные про-блемы языкознания:
1) Противопоставление языка и речи.
Центральными понятиями «Курса общей лингвистики» ста-ли речевая деятельность, язык и речь. Параллельно с учёными Казанской лингвистической школы Ф. де Соссюр стал разгра-ничивать две стороны в речевой деятельности: язык и речь. Соссюр поставил это различие в центре общей теории языка.
Язык и речь - две стороны речевой дея-тельности. Речевая деятельность многообразна, она вклю-чает социальное и индивидуальное, потому что человек выражает свои мысли, чтобы быть понятым другими. В речевой деятельности выделяется внешняя звуковая и внутренняя, психо-логическая сторона. Из двух сторон речевой деятельности язык - одна, но наиважнейшая сторона, определяющая все остальные.
Главное различие между языком и речью в том, что язык социален, а речь индивидуальна. Социальность языка состоит в том, что он функционирует лишь в человеческом обществе. Язык - продукт речевой спо-собности и совокупность языковых навыков. Ребёнок усваивает его, живя в человеческом обще-стве. Язык пассивно ре-гистрируется человеком и навязывается ему. Инди-вид не может ни создать, ни изменить языка.
Язык, по Соссюру, - это код, образующий средство для речевой деятельности. Но язык - и клад, от-кладывающийся практикою речи во всех членах коллектива. Это грамматическая и лексическая система, потенциально существу-ющая в мозгу сово-купности индивидов.
Язык - психическое явление, но в нём есть только общее, абстрактное, отвлечённое. Психичность языка не отрицает его реального существования. Доказа-тельством его реальности Соссюр считает возможность графи-чески, на письме отразить язык. Реальность языка подтверждается возможностью изучать мёртвые языки по памятникам.
Речь целиком индивидуальна. Она - акт воли и сознания отдельного человека, ею полностью распоряжается индивид.
В речи есть:
1) комбинации, которые говорящий образует для выражения своей мысли, используя социальный код-
2) психо-физиологический механизм, с помощью которого мысли объективируются, становятся общим достоянием. К речи отно-сятся звукоподражательство, артикуляция.
Воспроизведённая речь - сумма всего говоримого. Следова-тельно, язык абстрагируется от речи, а не наоборот: «Язык и речь взаимосвязаны, ибо язык есть одновременно и орудие, и продукт речи». Соссюр требовал раздельного изучения языка и речи. Язык необходим, чтобы понять речь, а речь предшествует язы-ку. Она необходима, чтобы установился язык.
Противопоставив язык и речь, Соссюр пишет о том, что язык должен изучаться в лингвистике языка, а речь - в лингвистике речи. Лингвистика языка / лингвистика речи - это первый перекрёс-ток на пути исследователя, и он должен выбрать одну из дорог. Надо отдельно идти по каждой из них. До начала XX в. лингви-сты, считает Соссюр, изучали только речь. Лингвистика языка совершенно не изучена. Поэтому де-визом Соссюра стали слова: «Встать на точку зрения языка и с этой точки зрения рассматривать всё остальное!» «Курс общей лингвистики» за-канчивается фразой: «Единственным и ис-тинным объектом лингвистики является язык, рассматривае-мый в самом себе и для себя».
2) Противопоставление синхронии и диахронии.
Второй перекрёсток на пути лингвиста - синхрония/диахрония, то есть изучение языка в момент покоя и в развитии. Соссюр предлагает разграничивать 1) ось одновременности (АВ) и 2) ось последовательности (СD).
Ось одновременности (АВ) касается отношений между сосу-ществующими последовательностями, где исключено всякое вме-шательство времени. На оси последовательности (СД) распола-гаются все явления первой оси со всеми их изменениями, на ней никогда нельзя рассматривать больше одной вещи сразу.
Понятие системы Соссюр связал только с синхронией, ко-торая совпадает с осью одновременности. В диахронии, совпа-дающей с осью последовательности, по его мнению, происхо-дят лишь смещения, которые могут привести к изменению си-стемы. Переход от одного состояния системы к другому - результат диахроничных смещений отдельных членов.
Часто Соссюра обвиняют в отрыве синхронии от диахронии, в неисторичности его теории. Но Соссюр пре-красно понимал их зависимость и называл себя прежде всего историком языка. На многих примерах он показал самостоятель-ность синхроничного и диахроничного анализа и их взаимосвя-занность, подчёркивая их диалектическое единство и различия. Но при этом он постоянно напоминал студентам, что «совре-менная лингвистика, едва возникнув, с головой ушла в диах-ронию» и пренебрегла синхронией. Вот почему синхроничный аспект для Соссюра был более важен. «Для говорящих только синхроничный аспект - под-линная и единственная реальность».
Если лингвистика языка находится в области синхронии, говорит Соссюр, то лингвистика речи - в области диахронии. Диахронические исследования возможны в проспективном и рет-роспективном планах. Можно предсказать развитие языка или заниматься реконструкцией праязыка. Лингвистику, которая должна заниматься покоем языка, Соссюр предлагает на-звать статической или синхронической лингвистикой, а науку, которая должна описывать последовательные состояния языка, - эволюционной или диахронической лингвистикой.
3) Противопоставление внешней и внутренней лингвистики.
К внешней лингвистике Соссюр от-носил все аспекты, связанные с историей общества- внутреннюю политику государства- уро-вень культуры- отношения между языком и церковью, языком и школой- географическое распространение языков и их дроб-ление на диалекты. Язык и социальные факторы взаимно влияют друг на друга.
Внутренняя лингвистика изучает только языковую систему, отношения внутри неё. Соссюр срав-нивает лингвистику с игрой в шахматы. То, что игра в шахма-ты пришла в Европу из Персии, есть факт внешнего порядка- внутренним является всё то, что касается системы и правил шахматной игры. Если заменить фигуры из дерева фигурами из слоновой кости, такая замена будет безразлична для системы- но если уменьшить или увеличить количество фигур, такая пе-ремена глубоко затронет «грамматику игры».
Каждой из лингвистик присущ свой особый метод, говорит Соссюр. Внешняя лингвистика может нагромождать одну подробность на другую, не чувствуя себя стеснённой тисками системы. Во внутренней лингвистике исключено всякое произвольное расположение материала, так как язык есть система, которая подчиняется лишь своему собствен-ному порядку. Соссюр отдаёт предпочтение внутренней лингви-стике, так как её недооценивали современные ему лингвисты.
При издании трудов Соссюра материал о различии внутренней и внешней лингвистики поместили в начале книги, и созда-лось впечатление, что для Соссюра эта антиномия - главная. На самом же деле для Соссюра главным было противопоставление языка/речи, и перевес внутренней лингвистики в его «Курсе...» объясняет-ся тем, что Соссюр обозначил новый путь, по которому пошло языкознание XX в. Этот путь привёл к углубленному изучению внутренней лингвистики в плане синхронии.
4) Соссюр рассматривал язык как знаковую систему.
Эта идея разрабатывалась Аристотелем , авторами «Грамматики Пор-Рояля», В. фон Гум-больдтом, учёными Казанской и Московской лингвистических школ.
Соссюр первым обособил язык как знаковую систему от других знаковых систем: письма, азбуки глу-хонемых, военных сигналов. Он первым предложил выделить науку о жизни знаков в обще-стве - семиологию (гр. semeon знак). Семиология, по мнению Соссюра, должна входить в соци-альную психологию как раздел общей психологии. Позднее эту науку стали называть семиотикой.
Определение языка как знаковой системы было направлено и против индивидуализма младограмматиков, и против понима-ния языка как организма сторонниками натурализма. Любая лингвистическая проблема, по Соссюру, есть, прежде всего, проблема семиологическая, так как большинство из свойств языка общие с другими знаками и лишь некоторые специфичны. Семиологическое изучение языка, полагает Соссюр, поможет понять обряды, обычаи народов. Но главная цель лингвистики - отделить язык от других семиотических явлений и изучать его специфические свойства.
5) Учение о лингвистическом знаке и значимости.
Соссюр утверждал, что «Язык - это система знаков, в которых единственно суще-ственным является соединение смысла и акустического образа, причем оба эти элемента знака в равной степени психичны». Оба эти элемента находятся в мозгу, то есть это психические явления. Они связаны по ассоциации у всех носителей языкового единства, что обеспечивает понимание. Сама вещь и звуки не входят в знак. Языковой знак, по мнению Соссюра, соединяет не вещь и имя, а понятие и акустический образ.
Схематично лингвистический знак можно изобразить так:
Изображение показывает, что лингвистический знак двусторонен. Понятие без акустического образа относится к психо-логии . И только в соединении с акустическим образом понятие становится языковой сущностью. Акустический же образ не есть нечто звучащее, материальное, но лишь его отпечаток в созна-нии человека. Наиболее существенны в акустическом образе его отличия от других акустических образов. Акустические образы могут быть представлены на письме, знаки которого отпечаты-ваются в сознании в виде зрительных образов, заменяющих акустические.
Языковые знаки, по Соссюру, реальны, так как имеют ме-стонахождение в мозгу. Они-то и составляют предмет лингвис-тики языка. Языковые знаки - это, прежде всего, слова, не-что центральное в механизме языка.
Дав определение языковому знаку, Соссюр называет два определяющих признака, отличающих языковую систему от других знаковых систем и от общественных явлений: 1) произволь-ность и 2) линейность.
Произвольность знака Соссюр понимал как условность и как немотивированность. По Соссю-ру, знак произволен, условен, не связан внутренними от-ношениями с обозначаемым предметом (рус. бык, нем. Ochs). Таким образом, связь означаемого (значения) и означающего (материальной формы) произвольна. Это проявляется в отсутствии мотивированности. В язы-ке мотивировано лишь небольшое количество звукоподражательных слов и выражений (рус. кукареку, мяу-мяу, гав-гав).
С мотивированностью связана морфологическая характеристика языка. Языки с максимальной морфологической мотивированностью Соссюр называет грамматическими, а с минимальной - лексикологи-ческими. В истории языкознания наблюдаются постоянные переходы мотивированных знаков в произвольные. Языковые знаки отличаются от знаков других семиотических систем тем, что в символе сохраняется доля естественной свя-зи с обозначаемым. Например, символ справедливости - весы, а не колесница- символ мира - голубь, а не ястреб.
В 1939 г. на страницах журнала «Акта лингвистика» прошла дискуссия о произвольности знака. Против учения о произвольности знака выступил французский учёный Эмиль Бенвенист. Он до-казывал, что связь между понятием и акустическим образом не произвольна, а естественна, так как она необходима. Одна сто-рона знака не существует без другой. Но ученики Соссюра, Альбер Сеше и Шарль Балли, защищая теорию произвольности Сос-сюра, уточнили её: знак произволен при выражении мысли и непроизволен при выражении чувств и эстетических впечат-лений. A.A. Потебня также считал, что при возникновении все слова мотивирова-ны, а потом мотивированность утрачивается. Споры о произвольности - непроизвольности лингвистичес-кого знака продолжаются до сих пор.
Следствием произвольно-сти является антиномия изменяемость/неизменяемость знака. Язык навязывается говорящему и даже массе, так как она следует традициям прошлого. И поскольку знак не знает иного закона, кроме закона традиции, он произволен. Однако истории язы-ков дают примеры изменения обеих сторон языкового знака: и смысла, и звукового состава. Таким образом, в языке действу-ют факторы, приводящие к сдвигу означаемого и означающего именно потому, что между ними нет никакой необходимой связи и знак произволен. Развитие языка происходит независимо от воли и сознания говорящего на основе произвольности знака.
Линейность лингвистического знака означает, что обозначающее представляет собою протяжённость, которая разворачивается во времени, линию. Акустические образы следуют один за другим в виде цепи и не могут возни-кать одновременно. Свойство линейности впоследствии было отвергнуто языкознанием. Линейность свойственна речи и не может характери-зовать знак как член системы. Вполне очевидно, что в учении Соссюра о линейности знака наблюдается смешение лингвис-тики языка с лингвистикой речи.
Центральное место в соссюровской концепции лингвистического знака зани-мает учение о его теоретической ценности, или учение о значимости. Слово определяется как лингвистический знак местом и функционированием в системе языка, в зависимости от других элементов системы. «Язык есть система чистых ценностей, ни-чем не определяемая, кроме как наличным составом членов, входящих в её состав», - утверждал Соссюр. Например, материал, из которого сделаны шахматные фигуры, не важен, важна их ценность по условиям игры.
В силу того, что языковой знак произволен и двусторонен, Соссюр говорит о двух типах ценностей: 1) концептуальной и 2) материальной.
Концептуальная (понятийная) ценность связана с внутрен-ней стороной знака, с означаемым. Так, франц. mouton и англ. sheep имеют одинаковое значение «баран», но концептуальные ценности этих знаков различны, так как во франц. языке mouton = баран + баранина, а в англ. языке для значения баранина есть особое слово - mutton.
Концептуальная ценность знака выявляется в пределах дан-ной языковой системы с учётом слов того же семантического поля, синонимических и антонимических рядов. Концептуаль-ная ценность характеризует и грамматику. Так, русское мн. число отличается от старославянского, ибо является членом двоично-го противопоставления (ед. - мн.), а не троичного (ед. - дв. - мн.). Следовательно, концептуальные ценности знаков определяются их отношениями с прочими членами системы, утверждает Соссюр.
Материальная ценность - это различие акустических обра-зов, или означающих. Например, в слове «жена» в род. падеже мн. числа нет окончания как положительного материального эле-мента, а суть постигается сопоставлением с другими формами. На этом положении строятся учение Фортунатова - Уитни о нулевой фор-ме и учение Бодуэна де Куртенэ о морфологическом нуле.
Противопоставление важно для всех элементов языка, включая фонемы. Так, французское «r» можно произнести и как раскати-стое «r», и как «h». В немецком же языке такие вольности недопу-стимы, ибо там «r» и «h» - самостоятельные элементы звуковой системы, обладающие смыслоразличительной функцией (Rabe - ворон, habe - имею).
Для доказательства своего тезиса «Язык - система чистых ценностей» Соссюр обращается к проблеме языка и мышления. Мышление, не выраженное словами, смутно, бесформенно, и звуковая цепь не членится без соединения со смыслом. Соеди-нение мышления со звуком приводит к разграничению единиц. Соссюр уподобляет язык листу бумаги, где лицевая сторона - мысль, а оборотная - звук, но они неотделимы друг от друга. Лингвист работает в пограничной области, где сочетаются эле-менты обоих порядков. И при анализе надо идти от целого к отдельным элементам.
6) Учение о языке как системе.
Стремление Соссюра убедить своих студентов в необходи-мости нового подхода к языку заставляла его постоянно под-чёркивать системность языка и говорить о роли различий в этой системности. Он выдвинул тезис: «В языке нет ничего, кроме различий». «И идея, и звуковой материал менее важны, чем то, что есть кругом него в других знаках». Например, значимость мо-жет изменяться при сохранении обеих сторон знака, если из-меняется другой член (при утрате двойственного числа изменя-ется значимость ед. числа и мн. числа).
Заслуга Соссюра состоит в том, что он по-настоящему оце-нил роль отношений в языке: «в каждом данном состоянии языка всё покоится на отношениях». Языковую систему Соссюр рассматривал как математичес-ки точную и уподоблял её алгебре и геометрии. Он и пользовал-ся терминами математики: член, элемент.
Системность языка проявляется на фоне-тическом, грамматическом и лексическом уровнях. Система языка обладает двумя свойствами: 1) она находится в равновесии и 2) она замкнута. В ней обнаруживается два типа отношений: син-тагматические и ассоциативные. Эти типы отношений соответствуют двум формам на-шей умственной деятельности.
Синтагматические отношения возникают, когда элементы выстраиваются один за другим в потоке речи. Такие сочета-ния, имеющие протяжённость, можно назвать синтагмами . Син-тагма всегда состоит как минимум из двух следующих друг за другом единиц: морфем, слов, словосочетаний, предложений. Член синтагмы получает значимость в меру своего проти-вопоставления тому, что с ним соседствует. Это отношения по смежности.
Ассоциативные (термин Соссюра), или парадигматические (новый термин) отношения возникают вне процесса речи, в мозгу чело-века на том основании, что слова, имеющие нечто общее, ассо-циируются в памяти. По сходным чертам они могут объединяться в группы (например, по общности корня или суффикса- по общ-ности грамматических форм).
Синтагматические и ассоциативные отношения в их сово-купности, по Соссюру, определяют каждый язык: они объеди-няют фонетику, лексику, морфологию, синтаксис в единое целое. С этими двумя типами отношений и связана лингвистическая методика Соссюра - целое разлагать на части на основе син-тагматического и ассоциативного сравнения.
С дея-тельностью Соссюра связаны Женевская (Швейцарская) линг-вистическая школа (Шарль Балли, Альбер Сеше, Сергей Осипович Карцевский, Роберт Гёдель) и Парижская школа (Антуан Мейе, Жозеф Вандриес, Мишель Граммон, Марсель Коэн). Обе эти школы можно назвать соссюрианскими.
С 1928 г. соссюрианство постепенно перерастает в структу-рализм, хотя само это название появляется лишь в 1939 г. На знамени структурализма - основные тезисы Соссюра: язык/речь, синхрония/диахрония, внутренняя/внешняя лингвистика, сис-темность и знаковость языка.

Категория: 

Оценить: 

Голосов пока нет

Добавить комментарий

  _____   _   _  __  __  ____    _____    ____ 
| ___| | | | | \ \/ / / ___| |_ _| / ___|
| |_ | |_| | \ / \___ \ | | | |
| _| | _ | / \ ___) | | | | |___
|_| |_| |_| /_/\_\ |____/ |_| \____|
Enter the code depicted in ASCII art style.

Похожие публикации по теме